Инсульт президент-чекиста моментально стал страшной государственной тайной, которую в проклятую эпоху интернета сохранить не удалось. Масла в огонь подлил путинский пресс-лжец Песков, который сообщил, что президент теперь будет реже ездить в Кремль с мигалкой, чтобы лишний раз "не беспокоить москвичей”. По его заверениям, большинство встреч нацлидер будет проводить в своей резиденции Ново-Огарево. Несмотря на нарочитую бодрость путинского "говоруна” очевидно, что истинная причина такой заботы о москвичах кроется в серьезных проблемах с президентским здоровьем. Стоит отметить, что активные опровержения со стороны путинской пресс-службы оказывают самому Путину "медвежью услугу". В народной памяти еще не до конца выветрился ельцинский пресс-секретарь Ястржембский, бодро сообщавший журналистам о "крепком рукопожатии" Бориса Николаевича и про его активную работу с документами на даче - когда его шеф, по сути, утратил всякую дееспособность.
При авторитарном россиянском режиме вопрос здоровья президента приобретает извращенный характер — как все, связанное с умалчиванием и утаиванием. Секреты семейной жизни Путина в этом смысле не так важны, поскольку, хотя и порождают слухи, но не влияют на расстановку сил в правящей группировке. А вот домыслы о нездоровье "национального лидера” способствуют эрозии фундамента власти и разжиганию борьбы кланов. Резко возрастает значение конспирологии, и одновременно снижается стабильность политической системы, падает вера инвесторов в экономику страны, поскольку многие договоренности базируются не на формальных документах, а на личных связях.
Но чем больше хотят утаить, тем сильнее запутываются во вранье и тем взрывоопаснее оказывается ситуация. Новейшая история постсоветских "государств” дает тому пример. Внезапная кончина "туркменбаши” Сапармурата Ниязова спровоцировала, по сути, государственный переворот, когда легитимный наследник был не допущен до власти силовым путем.
Первым "звоночком” в череде "инсультных” кремлевских баталий стал недавний "наезд” Следственного комитета на окружение Сердюкова, а позднее, снятие самого "табуреточного министра” с должности. В основе интриги – личные взаимоотношения между Сердюковым и путинским другом Зубковым. Экс-министр обороны какое-то время был зятем Зубкова, однако дочь его бросил, променяв на любовницу, ныне фигурантку уголовного дела. Теперь обозлившийся Зубков, имеющий право личного доступа к уху Путина, просто сводит личные счеты, мстя за поруганную добродетель своей дочери.
Назначение Шойгу – еще один признак серьезного кризиса власти. В сложной кадровой ситуации "кремлевские” не придумали ничего лучше, как еще раз перетасовать все ту же истрепанную колоду. Впрочем, после державного инсульта и, как следствие, ослабления мозговой функции, от Путина можно ожидать и не таких сюрпризов.
Но в то же время, болезнь россиянского президента вызвала, пусть и временный, но интерес к его персоне. В последнее время эксперты отмечали численный рост равнодушного электората. Дело в том, что как политик Путин уже мертв, потому как больше не вызывает никакого интереса у публики. А теперь, судя по всему, в РФ начинается период более или менее заинтересованного ожидания его физической смерти.
