В ответ Индийский верховный суд вынес решение о законности проекта строительства сети каналов, которые должны, среди прочего, соединить 14 рек, стекающих с Гималаев, и 16 — берущих начало на самом Индостане. По пути эти воды будут использованы для орошения 35–37 млн га. Кроме того, водный транспорт должен будет соединить те районы Индии, которые ранее не имели между собой такого сообщения. Каналы в сотни километров и более могут уже в ближайшее время изрезать поверхность Индийского субконтинента. Это решение, как и аналогичные китайские, ставит под вопрос возможность ведения сельского хозяйства в Бангладеш — стране с населением Российской Федерации и территорией Вологодской области. Если сначала воды её главной реки Брахмапутры используют китайцы для орошения своих засушливых районов далеко на северо-востоке, а затем индийцы — для ирригации глубоко южных районов, то что останется стране, где чистая питьевая вода — редкость?
Впрочем, учитывая и без того не самые нежные отношения Индии и Китая (ещё до проблем с бангладешцами), мы вполне можем увидеть серьёзный спор ядерных держав о том, кому принадлежат воды этих рек. Ясно, что ни глобальные проекты Китая, ни ошеломляющие планы мелиорации Индии не могут быть осуществлены в полной мере одновременно. Кем-то придётся пожертвовать, и хорошо если только фигурально.
Формально Китай обижен водными ресурсами. У него всего 2 800 км³ в год возобновляемой пресной воды. А в Индии, скажем, 1 900 км³ (в Бангладеш — 1 210 км³). Учитывая драматическую разницу (едва не десятикратную) в численности населения, ситуация в Бангладеш выглядит как пир во время чумы. Доступной этой маленькой стране водой можно было бы покрыть её поверхность слоем в 8,4 м. Но используется лишь 1/15 её часть, в то время как в Китае расходуется ежегодно 19% располагаемой пресной воды, а в Индии — 33%.
Однако, согласно выводам группы индийских экологов, великий поворот рек, текущих с Тибетского нагорья, на север и юг одновременно приведёт к катастрофическим последствиям, причём таким, по сравнению с которыми наш периодически муссируемый «разворот» сибирских рек будет выглядеть детской шалостью.
Доктор Вандана Шива отмечает, что формально индийский River-linking project (RLP) рассчитан разумно. Но вот деталь: сегодня сток рек тибетского нагорья, по словам разработчиков RLP, «бесполезно» сливается в дельты Инда, Ганга, Брахмапутры и пр. В случае переброски этой пресной воды куда-либо ещё солёные воды моря проникнут глубоко в густонаселённые дельты и ликвидируют там рисоводство. Именно это, указывают экологи, уже произошло с дельтой Меконга, в верховьях которого китайцы провели соответствующие мелиоративные мероприятия и понастроили ГЭС.
«Три ущелья» (Янцзы) — крупнейшая ГЭС мира, но если у китайцев всё пойдет по плану, то вскоре она станет второй, а потом и третьей. Вот только останется ли после этого вода у соседей? (Фото Википедии.)
Впрочем, наибольшего размаха эффект наступления морских вод достигнет вовсе не в Индии. Согласно моделированию, проведённому Эдвардом Барбиром из Вайомингского университета (США), 10–20-процентное сокращение стока рек [в Бангладеш] приведёт к иссушению большой части [этой страны] на протяжении значительной части года». Воды Бенгальского залива вторгнутся в речную дельту, которой, по сути, является это государство, что вызовет «экологическую катастрофу».
Кстати, экологическая катастрофа — это ещё цветочки. Бангладеш — нищая страна, не один десяток миллионов её граждан существует за счёт сельского хозяйства, в том числе на регулярно затопляемых землях. Теперь эти люди будут периодически и подолгу затопляться морской водой, на смену которой пресная попросту может не прийти. Нетрудно предсказать экономическую катастрофу и поток беженцев из региона — если, конечно, большие страны Юго-Восточной Азии не одумаются.
Будем надеяться, что предстоящие потрясения станут до некоторой степени уроком руководству нашей страны, которое недавно высказалось в духе готовности к осуществлению проекта переброски наших собственных северных рек на юг.
