Спустя лишь шесть недель после катастрофы под Сталинградом, армии вермахта удалось одержать яркую победу под Харьковом. Но кажущийся переломный момент на востоке оказался пирровой победой.
Неожиданным образом за победой Красной армии под Сталинградом не последовало триумфальное шествие советских войск. Напротив, вермахту удалось закрепить позиции и провести летом контратаку, которая в результате была остановлена советскими войсками в Курске. Гитлеру удалось презентовать своему народу победу, которая могла хотя бы на какое-то время оттенить разгром 6-й армии под Сталинградом.
Спустя шесть недель после капитуляции генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса (Friedrich Paulus) на Волге доклады вермахта пестрили сообщениями о новых победах. Объяснить это можно было тем, что сам Гитлер после поражения под Сталинградом не предпринимал никаких действий.
Он не только не поддался напору Геббельса (Goebbels) с предложениями выступить перед народом с речью и поднять его дух. Диктатор еще уступил возможность принятия решений генералам, которые должны были предотвратить поражение на юго-восточном фронте. Будто он в какой-то момент предчувствовал, что его стратегические планы и решения приведут его войну на край пропасти.
Гитлеру повезло, что в его распоряжении оказался один из лучших стратегов Эрих фон Манштейн (Erich von Manstein). Будучи главнокомандующим группы армий Юг, ему удалось, несмотря на сковывающее сопротивление, стабилизировать немецкий фронт на линии, с которой в начале 1942 года началось наступление на Каспийское море и на Кавказ.
Стратегический план Манштейна
Гитлер требовал скорейшего наступления на Харьков и разгрома четвертого по величине города Советского Союза. Но этого не случилось, разработка плана действий была передана Манштейну и его генералам.
В 1939-1940 году Манштейн уже прибегал к плану двустороннего захвата, при помощи которого в течение нескольких дней были повержены французские и английские армии на западе. И в этот раз была сделана ставка на неожиданность, быстроту и соединение всех сил. В то время, как советские армии все дальше продвигались на запад, он собрал на своих флангах войска, которые были подкреплены соединениями из Франции и танковыми дивизиями Ваффен-СС. И военно-воздушные силы после огромных потерь в воздушных боях над Сталинградом получили новую технику, в результате чего общее количество самолетов достигло 950 единиц.
То, что произошло, напоминает события полугодовой давности, только с точностью наоборот. Войска Красной армии оказались в окружении, была нехватка снабжения. В этот раз погода оказалась против советских войск. За оттепелью последовали сильные холода, немецкие танки могли свободно действовать. На некоторых участках они получили даже значительное преимущество.
Так же, как Красная армия в 1942 году, теперь Манштейн заманил советские войска в ловушку. По его действиям можно было предположить, что немецкие войска пойдут на запад в сторону Днепра. Он же в тайне расположил лучшие войска к северу и югу от вражеских армий. В начале марта танковая группа Попова, возглавлявшая советскую колонну, была буквально стерта в порошок.
Остальное было вопросом нескольких дней. Немецкие дивизии прорвались во фланги Красной армии к северу и югу от Харькова. Одновременно некоторые соединения 14 марта вошли в центр города. 24 марта дошли до Донца. Четыре советских армии были разгромлены, их потери составляли около 250.000 человек. Гитлер одержал победу, к которой он так стремился. Геббельс поспешил преподнести это как коренной поворот в ходе войны.
Урок для Красной армии
Но что означала эта победа? «Гитлер и военное руководство рейха находились перед руинами разработанной ими год назад стратегической и оперативной концепции», говорится в работе «Германский рейх и Вторая мировая война», изданной Военно-историческим исследовательском управлении бундесвера.
Пять немецких армий были разбиты. «Сражение за кавказскую нефть, имеющее с точки зрения немцев решающее значение, не удалось, важные участки бассейна Донца, а также Волга как центральная транспортная артерия оказались вновь в руках советских войск. В то же время немецкое военное командование дошло до границы того временного коридора, в котором еще была надежда, одержать победу в войне за европейское господство».
Но это суждение предполагает наличие знаний о дальнейшем развитии событий. Тогда же завоевание Харькова и закрепление у линии Донца вскоре после катастрофы под Сталинградом означало, что хотя и было проиграно сражение, но еще не проиграна вся война, пишет британский историк Ричард Овери (Richard Overy).
Красная армия все еще сражалась с «самой трудоспособной армией мира» и не располагала концепцией, с помощью которой можно было дать ответ хорошо организованной, сконцентрированной и мобильной немецкой армии, что продемонстрировал Манштейн под Харьковом, пишет Овери.
Сталин был, наконец, готов предоставить своим маршалам свободное пространство, чтобы они сделали выводы из своих поражений. Красная армия начала модернизировать военную стратегию. И в этом отношении крупная победа Гитлера на востоке оказалась пирровой победой.
